Очередными жертвами нашей страсти к путешествиям стали две балканские страны: Босния и Герцеговина и Сербия. Оба государства не слишком популярны среди туристов; мы решили их объединить в один тур.
Начали со столицы Боснии - города Сараево. Самолёт от Eurowings доставил нас из Штутгарта в местный аэропорт за полтора часа. На всякий случай меняем там же 20 евро на местные марки, чтобы спокойно доехать до центра. Местная валюта совершенно невзрачная, и бумага как будто вырвана из школьной тетради… В общем, хуже только кубинские песо (там бумага вообще промокашка), а уже индийские рупии достойно конкурируют с марками за второе место. Между тем, это достаточно дорогие деньги: 2 марки за 1 евро. Наверняка марка пользуется популярностью у фальшивомонетчиков.
На выходе из аэропорта нас встретила солнечная погода и относительная прохлада. Несколько дней назад здесь стояли морозы и валил снег, но сейчас сугробы остались только местами, куда дворники сгребали снег, зато луж - хоть отбавляй.
Архитектура ближайшей к аэропорту застройки - унылый совок с его хрущёвками и брежневками.
В пятнадцати минутах ходьбы находится остановка троллейбуса, который должен довезти нас до центра. Один из них ушёл прямо на наших глазах, пришлось ждать следующего. Пока стояли, разглядели местных жителей. Одеты в китайские зимние куртки и пуховики, на головах часто вязаные шапки. Примерно так одеваются зимой в России, но мы уже успели отвыкнуть от такой тёплой одежды.
Очередной троллейбус пришёл через 20 минут. Билет можно купить прямо у водителя за 1.80 марки (90 евроцентов - очень недорого). Мне показалось, что многие сараевцы просто игнорируют оплату проезда, а контролёров мы ни разу не видели.
До “центра” (беру это слово в кавычки, поскольку исторический центр города находится на восточной окраине) мы добирались достаточно долго, почти час. Во-первых, пробки. Во-вторых, город “размазан” вдоль своей речушки Миляцки, а аэропорт находится как раз на западе.
Когда приехали на конечную, “трг Австрия”, уже смеркалось. Но до апартаментов по адресу Конак 3 нам идти всего три минуты. У закрытого подъезда дома табло с кнопками звонков. Нам какую нажимать - непонятно, поскольку в адресе на “Букинге” больше ничего не стояло. Нажали первую попавшуюся, и почти сразу дверь нам открыла хозяйка. Оказывается, она владела всем домом и сама жила там. Провела нас в номер на первом этаже, вкратце всё объяснила, показала, оставила ключи и удалилась.
Итак, наши апартаменты: две комнаты (гостиная и спальня), совмещённый санузел, кухня. Очень просторно. Для жизни есть почти всё, что надо, разве что нет микроволновки. В холодильнике бутылочка вина, почему-то германского.
И важно: зимой квартира хорошо прогревается с помощью электрообогревателей. Я разгуливал по квартире в неглиже; давно забытые ощущения посреди зимы.
Разобрали вещи, и пока не поздно, отправились в город, поменять уже побольше денег и купить что-нибудь поесть.
Наши апартаменты находятся совсем рядом с историческим центром города, представляющим собой преимущественно восточный базар с балканским оттенком. Достаточно только перейти по мосту неширокую речку Миляцку. На базаре десятки, а может сотни ларьков, торгующих всем, от разливных духов до турецких и боснийских сладостей и сувениров, чевапчичные, буречные и искомые нами обменные пункты. Курсы в них сильно не отличаются, но если менять крупную сумму, то желательно разбираться в хитросплетениях курсов и сопутствующих комиссий. Где-то комиссия есть, где-то нет, но курс ниже… В общем, проще спросить у сотрудника, что я получу за n евро или долларов.
С супермаркетами в Боснии дело обстоит не очень. Большинство того, что местные называют супермаркетами, - это на самом деле очень тесные помещения размером с две-три комнаты на первых этажах жилых зданий. Настоящих, просторных сетевых учреждений там раз-два и обчёлся. В основном это Mercator и с некоторой натяжкой Amko.
Цены на продукты примерно на общеевропейском уровне. Что-то (курятина, хлебобулочные и кисломолочные изделия) дешевле, что-то (собственно молоко, шоколад, настоящие соки - не нектары) дороже.
В качестве “попробовать” я взял себе балканский специалитет - каймак. В Казахстане каймак - это почти полный аналог сметаны, в советское время на этикетках в магазине писали на двух языках “Сметана/каймак”. Но я уже в курсе, что балканский каймак - это нечто иное. В общем, это густая желтоватая масса со вкусом жирных сливок. Каймак едят, намазывая на хлеб, но можно есть и просто так, ложкой. Я полагаю, это промежуточное звено между сливками и сливочным маслом. Лично мне понравилось.
В общем, поужинали, и на этом наш первый день в Сараево закончился. Перед сном повисели немного в тормознутом интернете и посмотрели телевизор, в котором среди пяти сотен каналов есть и два русскоязычных: американский “Настоящее время” и украинский “Freedom”.
Утром пошли смотреть город уже основательно. Сначала забрались на невысокую гору на северо-восточной окраине к Жёлтому бастиону. Не знаю, когда он был жёлтым, да и был ли вообще, но сейчас это обветшалая конструкция из обычного кирпича. Военной ценности уже давно не представляет, но с бастиона открываются отличные виды на весь город.
И самое первое, что открывается - это бесконечные кладбища по всему Сараеву. Лишь небольшая часть их - это капитальные официальные некрополи. Подавляющее же большинство - небольшие захоронения из десяти-ста могил, рассыпанные по аллеям, бульварам и просто во дворах домов. Печальное наследие последней войны. Сараево долго находилось под непрерывным обстрелом сербской армии, причём бо? льшая часть погибших - обычные мирные люди. Организовывать траурные процессии до кладбищ было некому, да и опасно, с риском увеличения числа трупов. Поэтому убитых хоронили практически на месте смерти, как пару лет назад в Мариуполе. И, очевидно, вследствие строгих мусульманских правил, не допускающих нарушение покоя мёртвых, даже после окончания войны захоронения не переносились, превратившись в местную особенность, на которую обращают внимание лишь туристы, но не горожане.
Спускаемся с бастиона и направляемся к караван-сараю Морича хан. Построили его аж в 16-м веке, он неоднократно сгорал, но снова восстанавливался, причём в прежнем виде. По меркам средневековья он был роскошным, но сейчас это просто постройка базарного типа с магазином ковров и всякой восточной рухляди для туристов. Коль уж коснулся “восточной рухляди для туристов”, то упомяну, что самые интересные изделия местных ремесленников - это медная утварь и чеканка. В изготовлении их сараевцы достигли определённых высот, и их медная посуда достаточно красивая и аутентичная. Вот только в современной жизни вряд ли практичная.
Следующая точка - католический Собор Святого сердца Иисуса. Построен, разумеется, во времена австрийской оккупации в конце 19-го века в неороманском стиле. Главный храм боснийских католиков. Западное рождество уже прошло, но вокруг храма осталось праздничное украшение, поскольку сегодня 7 января, т. е. православное рождество, а в Сараево отмечают праздники всех религиозных общин страны: мусульман, православных и католиков.
Недалеко от собора находится центральная “тржница”, т. е. рынок. Половина его находится на улице под навесом, где продают преимущественно овощи и фрукты, а другая половина в помпезном здании, снаружи больше напоминающем театр или музей. Там продают мясные и молочные продукты. Между прилавками распространяется аромат “сухе месо”, очень вкусного аналога прошутто или хамона. Стоит оно, конечно, недёшево, в зависимости от сорта от 20 до 40 евро за килограмм, но попробовать его надо обязательно. Правда, есть нюанс. Товары на рынке редко имеют ценники, и продавец назначает цену в зависимости от вашей предполагаемой платёжеспособности. И что-то мне подсказывает, что платёжеспособность интуристов представляется им более высокой. Можно не играть с ними в рулетку, а пойти и купить “сухе месо” в супермаркет, там с ценниками всё в порядке.
Далее у нас относительно долгий переход к башне Awaz Twist. Для европейской столицы, возможно, это не самый огромный небоскрёб. Но надо иметь в виду, что во-первых, Сараево находится в сейсмически активной зоне, а во-вторых, Босния - достаточно небогатое государство, ещё не до конца оправившееся от последствий жестокой войны (на многих домах до сих пор видны щербины от пуль и осколков). Так что строительство в принципе довольно симпатичного 40-этажного 172-метрового небоскрёба было скорее делом чести, чем практической необходимостью.
После небоскрёба, расположенного уже в предгорье, мы возвращаемся в долину Миляцки. Проходим мимо национального музея, здания в стиле югославского неоампира. Вряд ли мы нашли бы в этом музее что-то оригинальное, имея за спиной несколько лучших музеев мира. Даже не будем пытаться тратить на него время.
Лучше пойдём к следующей достопримечательности - мосту “Фестина ленте”. Мост небольшой, всего 38 метров, но оригинальный: в центре он образует петлю, как будто пешеходу требуется пройтись вниз головой, чтобы попасть на другой берег. Очень инстаграмное место.
И наконец последняя точка, и снова мост, Латинский. Он или самый старый в Сараево, или один из. И это было бы его единственным достоинством, если бы не одна трагедия, случившаяся тут. Летом 1914 года по мосту проезжал в открытом автомобиле наследник австрийского престола Франц-Фердинанд. Когда он уже достиг другого берега, внезапно раздались выстрелы и эрцгерцог, а заодно и его супруга были убиты. Стрелял сербский националист Гаврила Принцип. Надо отметить, что стрелок он был превосходный. Пистолеты тех лет были далеки по своим поражающим характеристикам от современных снайперских винтовок, но ему удалось за несколько секунд убить двух человек, находящихся в движущемся автомобиле, с расстояния в тридцать метров. Принципа тут же схватили и приговорили к пожизненному заключению, где он вскоре умер от туберкулёза. А осиротевшая Австро-Венгрия выдвинула Сербии жёсткий ультиматум из десяти пунктов. Сербия приняла почти все из них, кроме одного, самого унизительного: “допустить к работе на территории Сербии государственные службы Австро-Венгерской империи для прекращения любой антиавстрийской деятельности”. И тогда началась Мировая война, ужаснее которой до тех пор никогда не было…
Сербия хоть и была сначала полностью оккупирована, но по итогам войны оказалась в стане победителей. Мёртвого террориста Гаврилу Принципа назначили сербским героем, и в честь него переименовали Латинский мост. Так и стоял он мостом Принципа, пока Югославия не развалилась, и новые боснийские власти не вернули мосту исходное название.
Сейчас рядом с этим местом находится музей “Сараево 1878-1918 гг” (т. е. времени, когда город находился под австрийской оккупацией). У стены дома на тротуаре выделены следы ног: там находился Принцип в момент стрельбы по наследнику престола.
Между тем мы уже нагуляли аппетит и решили пообедать местными блюдами. Зашли в чевапчичную “Kastel”. Собственно, помимо чевапчичей там больше ничего и не было. Мы сделали заказ на две средних порции, каждая примерно по пять евро. Ждали неожиданно долго, минут двадцать. Я даже пошёл проверять, не забыли ли про нас, но столкнулся с официанткой, нёсшей наш заказ.
Этот ресторан специализируется на чевапчичах по-баня-лукски. Не знаю, отражается ли это на вкусовых характеристиках, но форма подачи была точно нестандартная: между двумя лепёшками горячего свежевыпеченого хлеба располагались восемь ароматных, сочных чевапчича - чисто мясных “сосисок”, приправленных особым набором балканских специй. А рядом горка нарезанного репчатого лука. Даже сейчас от одного воспоминания у меня потекла слюнка. А как же было это вкусно тогда! ..
…На следующий день мы решили посетить местную природную достопримечательность: водопад Скакавац, второй по высоте в Европе (первый находится в Норвегии).
Добраться до него не так уж и легко. Сначала надо через полгорода прийти на остановку Сутейска, откуда отправляется автобус 69 в деревню Нахорево. Ходит он примерно каждые полчаса (точное расписание за кабиной водителя и в интернете). До деревни ехать недолго, примерно полчаса, но почти всё время в гору. От деревни следует идти по шоссе примерно час, опять же в гору, до ответвления тропинки, ведущей уже непосредственно к водопаду. После ответвления предстоит увлекательная прогулка вдоль склона крутых гор по узенькому проходу. То вверх, то вниз. Полтора часа. Местами попадаются очень живописные скалы и третьеразрядные водопадики. Кругом ни души. То есть вот реально, полтора часа туда и столько же обратно - и нам не попался ни один человек!
Когда мы, уже изрядно подустав, пришли наконец к точке, то оказались вознаграждены великолепным зрелищем: водопад действительно восхищает. И это не тоненькая струйка воды, как часто бывает с водопадами, а мощный поток, который затягивает с собой воздушные массы и извергает их внизу, образуя довольно сильный ветер, хотя чуть подальше царит полный штиль. Падающая вода издаёт сильный шум, а брызги формируют что-то вроде тумана. Летом можно было бы постоять под брызгами в непосредственной близости от водопада, для этого там построен специальный мостик, но зимой перспектива оказаться под ледяной водой кажется малопривлекательной.
Забыта усталость, мы с восхищением наблюдаем за этой красотой, фотографируем и снимаем видео. Вдоволь насытившись прекрасным, наконец разворачиваемся и идём обратно. Теперь в голову приходят мысли, что нам ещё очень повезло с погодой. Тропинка вдоль гор иногда почти полностью засыпана непроходимыми сугробами, так что шагать приходилось лишь след-в-след друг за другом по последним двадцати сантиметрам, оставшимся до крутого склона. Остатки сугробов, которые мы видели в Сараево, указывали на то, что несколько дней назад здесь был сильный снегопад, а значит, это тропа была засыпана снегом полностью.
Напоследок скажу, что туристы, бывшие здесь раньше, отмечали, что если не сходить с шоссе на тропинку, то добраться до водопада будет немного проще, но окажешься в его верхней точке. Однако вид снизу намного красивее.
На следующий день мы собрались ехать в Мостар. Изначально на поезде, ибо интернет говорил, что поезда туда и обратно ходят каждый час, а время в пути всего два часа. Но когда дело дошло до конкретного выбора времени, внезапно выяснилось, что по непонятной причине почти все поезда в Мостар отменены; остался один вечерний поезд туда и утренний обратно. Если б наоборот, то нас бы устроило. А так - пришлось отказаться от поездки по железной дороге и обратиться к автобусным маршрутам. Автобусы ходят тоже часто, но идут немного дольше, два с половиной часа.
Отправление от центрального автовокзала, который рядом с вокзалом железнодорожным. Приходим туда очень заранее. Покупаем билеты “туда-обратно”. Билет представляет собой непонятную гирлянду из кассовой ленты, сантиметров тридцать длиной, разрезанную на несколько частей. Части связаны между собой лишь крошечным неразрезанным участком, что порождало беспокойство за его целостность в ближайшие часы. В принципе, на билете указаны места, но при посадке кондуктор сказала, что все могут садиться, куда хотят. И оторвала себе полгирлянды. Кстати, опасения за целостность гирлянды оказались оправданны, и к моменту посадки на обратный рейс один клочок от остатков моего билета таки отвалился, но, слава богу, это не помешало мне вернуться назад.
Наконец все расселись, и автобус тронулся. Почти час он плёлся по пробкам Сараева, останавливаясь у каждого столба и подбирая новых попутчиков. А потом вырвался на загородные просторы. Красота природы вокруг стало резко увеличиваться с каждым километром, пока не достигла апогея, когда мы достигли долины реки Неретва, на которой Мостар стоит. По обе стороны дороги громоздились дикие скалы, где-то лысые, где-то облеснённые, где-то покрытые снегом, а где-то - зелёными лугами, на которых паслись мохнатые барашки. А между скалами змеилась Неретва - удивительно красивая речка с изумрудно-зелёной водой.
Наконец, мы прибыли в Мостар. Городок небольшой, за пару часов мы планировали обойти в нём все достопримечательности, и в первую очередь - знаменитый средневековый мост, давший название всему населённому пункту.
Ho сначала мы пришли к мечети Караджозбег, одной из самых старых и самой крупной в Боснии. Сейчас там была молитва, так что для посещения она оказывалась недоступна.
Следующая точка была довольно странной: дом Муслимбеговича. Этот музей и отель в одном лице путеводители расписывают как “одно из самых очаровательных зданий в городе”, но так ли это на самом деле, узнать не просто. Невысокий дом скрыт полностью за каменной стеной, а попасть внутрь нам не удалось.
Непосредственно к знаменитому мосту примыкает старинная торгово-туристическая улочка-базар Куюнджилук. Полностью сохранившая свою восточную атмосферность, она очень живописна. Маленькие лавки предлагают изобилие произведений местных ремесленников: от национальной одежды и украшений из драгметаллов до медных кофейных наборов. Среди них процветают чевапчичные и буречные. В одной из них мы заказали себе по буреку - мясной (по сути чебурек) и творожный. Оба довольно вкусные. Пока медленно шли, дожёвывая буреки, нашим взорам во всей красе предстал знаменитый мостарский мост. Вживую он гораздо симпатичнее и изящнее, чем на любом снимке: высокий и горбатый. Во время боснийской войны тридцать лет назад он был разрушен при обстреле, но с установлением мира его отстроили заново на пожертвования европейских стран. И сейчас он вполне заслуженно приманивает толпы туристов. Надо отдать должное местным властям. Они не стали застраивать исторический центр города новоделами, полностью сохранив средневековую ауру этого места. Так что ныне, как и прежде, старый каменный мост над изумрудной Неретвой венчает Мостар, жемчужину Герцеговины.
Летом местные молодые люди устраивают здесь аттракцион для туристов: прыгают с моста в реку. А зимой не прыгают… Не знаю, почему…
Кстати, меня всегда интересовало, где в Боснии и Герцеговине находится собственно Герцеговина. И только в Мостаре я узнал, что здесь и вокруг. И даже в супермаркетах на пакетах с каймаком там гордо пишут: “ Сделано в Герцеговине”. А в целом в Герцеговине, несмотря на более-менее мусульманский Мостар, население преимущественно хорватское, католическое.
Мы перешли по мосту Неретву и приблизились к другому мосту, Кривому. Он представляет собой сильно уменьшенную копию главного городского моста и соединяет берега ручья Радобля. Как бы замена большого на случай, если тот переполнен туристами, а фоточку для Инстаграма сделать всё равно нужно.
После этого у нас остался для посещения ещё один пунктик: Снайперская башня. Изначально, в социалистическое время, это было скучное офисное здание. Но во время войны его облюбовали снайперы, поскольку оно было несколько выше окружающих, и с него можно было контролировать окрестности. Но противник в ответ подвергал башню артиллерийским обстрелам. Разрушения были очень серьёзными, и после войны дом решили не восстанавливать, а просто забросили. Зато теперь его облюбовали уличные художники, покрывшие стены своими граффити. Видевшие эти рисунки пишут, что они обладают художественной ценностью. Но так как ходить по полуразрушенному зданию было небезопасно, то власти оградили его и запретили визиты. До последнего в путеводителях писали, что с обратной стороны башни ограда сделана тяп-ляп, и проникнуть внутрь не составляет труда. Но мы, обойдя дом целиком, не обнаружили ни малейшей щёлки, через которую можно было бы пройти.
Поэтому, несолоно хлебавши, возвращаемся назад.
В Мостаре, как и в Сараево, множество уличных захоронений. Ну, может, чуть меньше. Война и здесь натворила массу бед.
Проходя рядом с одной маленькой мечетькой, я решил заглянуть внутрь. Любопытно же, как оно там… Аккуратненькая такая мечеть, отремонтированная… А внутри… Внутри пацаны лет десяти играли в футбол! Не знаю, может, это дети муллы и их друзья? Немного оторопели, увидев иностранца на своём “матче”. Но вежливо поздоровались, поинтересовались, откуда я, а потом деликатно отходили в сторону, когда я снимал убранство храма.
Путь к автовокзалу у нас снова лежал мимо большой мечети Караджозбег. Сейчас молитва уже закончилась, мечеть полностью обезлюдела. Я спокойно вошёл (разумеется, сняв обувь) и пофотографировал. Ничего особенного, скромное, хотя и не лишённое изящества убранство.
На автовокзал мы прибыли незадолго до отправления. Когда водитель открыл дверь и стал запускать пассажиров, внезапно выяснилось, что иметь билет, оказывается, ещё недостаточно, чтобы занять место в автобусе. Водитель требовал некую “печать”. А печать можно было получить только в кассе за дополнительную, хотя и небольшую плату (что-то порядка евро). Очень странная, просто нелепая система!
Но всё обошлось благополучно, мы заняли места (хотя уже и не самые лучшие) и тронулись в обратный путь. И тут как из ведра хлынул ливень! Какое счастье, что мы успели погулять по городу при хорошей погоде.
В Сараево вернулись уже в темноте.
Четвёртый и последний день в Сараево провели относительно расслабленно. Погуляли по старинным улочкам, потратили на всякую ерунду оставшиеся марки…
А многие ли помнят, что Сараево - это столица зимних Олимпийских игр 1984 года? Я помню очень хорошо. В те годы во время этих игр вся страна залипала у телевизоров. Смотрели всё подряд: хоккей, биатлон, фигурное катание… Так вот, небогатая на исторические события всемирного масштаба Босния до сих пор культивирует тему тех Олимпийских игр. То там, то сям на улицах стоят олимпийские кольца, посещение заброшенной трассы для бобслея относится к популярным туристическим маршрутам, а талисман Олимпиады, волчонок Вучко, тиражируется на магнитиках, кружках, вымпелах и декоративных тарелках. Один такой Вучко, сделанный из проводов со светодиодными лампочками, стоял у торгового центра Alta Shopping Center; в ночное время на его фоне хорошо делать селфи.
На следующий день мы покинули Сараево. Билеты на автобус до Белграда мы купили за два месяца в интернете за примерно 60 евро на двоих. Как мне кажется, на месте это вышло бы дешевле, но был риск остаться без билета.
В Белград автобусы ходят от другого вокзала, который находится в Республике Сербской. Не следует путать Республику Сербскую с Республикой Сербией. Второе - это независимое государство, в которое мы сегодня отправляемся. А первое - это федеративная республика в составе государства Босния и Герцеговина. Когда под нажимом НАТО в стране установился мир, населению дали возможность выбрать, в какой автономии они хотят жить (поскольку сосуществовать в едином государстве уже никто не хотел). Хорваты и мусульмане/босняки выбрали общую Федерацию Боснии и Герцеговины, а боснийские сербы предпочли создать свою Республику Сербскую. Но вот беда: две части её, северная и южная оказались разъединены территорией Федерации БиГ. Чтобы разрулить ситуацию, один район в самом узком месте между двумя частями РС был объявлен особым “округом Брчко” (по названию города в этом районе) под международным управлением. Сейчас во главе округа стоит американец. Теперь сербы из одной части своей автономии могут спокойно переезжать в другую, минуя ненавистную Федерацию.
Южная часть Сараево входит в состав Республики Сербской, и именно там находится автовокзал “Источно” (“восточный”) с автобусами до Белграда. До вокзала почти доезжает тот же троллейбус, на котором мы приехали из аэропорта. Почти - потому что на территорию РС он не заезжает, и последние 200 метров мы идём пешком. Никакой границы между частями страны не существует. Пересекать условную линию, которая проведена только на карте, можно абсолютно без проблем. И всё-таки граница осталась, и это хорошо чувствуется, когда покидаешь Федерацию и оказываешься в Республике. Во-первых, внезапно почти полностью пропали вывески на латинице. Здесь царит кириллица. Во-вторых, не видно ни одного общегосударственного боснийского флага (жёлтый треугольник на синем фоне и несколько жёлтых звёзд). Только знамёна РС, повторяющие флаг государства Сербия, как говорится, до степени смешения: красно-сине-белый. В-третьих, пропали мечети, которых вообще-то в Сараево великое множество.
Мы пришли на автовокзал уж слишком заблаговременно, так что у нас был ещё примерно час погулять по окрестностям. Посмотрели православную церковь, недалеко от которой стоят памятники сербам, убитым в той войне. Граффити на одном доме: “Сербия - отец, Россия - матушка! ” (т. е. по версии писавшего, Сербия “имеет” Россию??? )
Возвращаемся на автовокзал. Билеты, конечно, у нас куплены, но странный опыт Мостара создаёт некоторое беспокойство: а не потребуют ли и здесь чего-нибудь доплатить? Подозрения усилились, когда мы заметили, что к кассе подходят люди, показывают какие-то бумажки (вероятно, распечатки билетов) и производят оплату. Подошли к окошку и мы, поинтересовались, достаточно ли нашего билета. Конечно, нет! Кассир говорит, что за каждый билет ещё надо доплатить по одной марке. Марок у нас уже не было. Спрашиваем, можно ли заплатить в евро? Да, можно, тоже 1 евро. Я отдал ему два евро, он как-то похимичил с нашими билетами и вернул их нам. Но тут жена возмутилась: почему два евро, если курс марки к евро 2:1? Пошла назад к кассе, выразила своё негодование, пристыдила кассира и вернула наш законный евро.
Вскоре началась посадка в автобус. Автобус вполне приличный, удобный и тёплый. Отправился вовремя.
Сначала долго ехали по южному Сараеву. Потом вырвались за город и стали подниматься в горы. За окном явно холодало, вскоре земля покрылась снегом. Мы останавливались в разных мелких городах и деревнях, там уже лежали настоящие сугробы. Так много снега мы очень давно не видели.
Наконец заехали в настоящие горы, с хвойными лесами, серпантинами дорог, крутыми подъёмами и спусками. Очень красивые места. Верхом великолепия оказался горнолыжный курорт Игришта. Спускающиеся лыжники тормозили буквально в паре десятков метров от автодороги.
После курорта стали резко снижаться, и скоро пейзажи кардинально изменились. От снега не осталось и следа, всюду травка, солнышко светит. Мы подъехали к живописной реке Дрина. Она достаточно широкая. Является естественной границей между Боснией и Сербией. Вдоль реки мы ехали достаточно долго, пока у города Зворник не пересекли Дрину, а заодно государственную границу.
Вроде бы преодолели всего лишь выдуманную людьми линию на карте, но на самом деле “за границей” поменялось сразу всё. От гор и лесов не осталось и следа, а вокруг были сплошные поля, поля, поля и иногда среди полей промзоны. Скажем так, ехать по Сербии было не настолько интересно, как по Боснии.
В Белград приехали даже немного раньше, чем должны были. Немного поплутали у автовокзала в поиске нужного троллейбуса до центра города. Приятный бонус: с первого января общественный транспорт в Белграде стал для всех бесплатным. Так власти города хотят пересадить людей в автобусы, троллейбусы и трамваи, разгрузить дорожный трафик и улучшить экологию. Следует отметить, что с последним в Белграде серьёзные проблемы: город относится к числу самых экологически неблагополучных в Европе. Зато теперь это первый город с числом жителей больше полумиллиона и бесплатным общественным транспортом.
Несколько дней, проведённых в Белграде, показали нам, что система городского транспорта в нём очень удобная. Машины ходят одна за другой, чётко по расписанию, которое высвечивается на табло на каждой остановке. Добраться в любой район можно быстро и просто. А теперь ещё и бесплатно.
За двадцать минут мы доехали до бульвара Гундулича, где располагались наши апартаменты. Хозяйки на месте не было (мы приехали раньше, чем ожидалось), пришлось срочно искать на улице незапароленный интернет и связываться с ней. Через десять минут она появилась и завела нас в квартиру на пятом этаже. Учитывая, что потолки в доме высокие, а лифта нет, всякий раз приход в квартиру становился для нас чем-то вроде упражнения по альпинизму.
Но сама квартира была вполне удобная и напичканная всем, что требуется для жизни. К сожалению, это “всё” было именно “напичкано”, поскольку метраж апартаментов был весьма скудный. Небольшая комната, крошечная кухонька, совмещённая с прихожей, и крошечный туалет, совмещённый с душем. Интернет получше, чем был в Сараево, но в телевизоре не нашлось ни одного русскоязычного канала.
Сейчас нам важно найти обменник, получить динары и закупить еды, поскольку завтра воскресенье, и чёрт его знает, что здесь по воскресеньям работает…
Обменников вокруг много, но сейчас уже вечер субботы, и почти все они закрыты. Находим один “дежурный”, меняем денежку и направляемся в ближайший супермаркет. Наш, германский “Лидл”. Удивительно, но в Сербии “Лидлы” раза в два больше, чем стандартные наши. Но главное, что как всегда в “Лидле” хороший выбор и разумные цены. Закупаемся и возвращаемся домой ужинать и спать.
С утра пошли осматривать город.
Для начала пошли на дальнюю северную окраину города, прямо на берег Дуная к заброшенным башням “Силос”. Раньше там хранили зерно, но потом то ли зерно закончилось, то ли мыши расплодились, но башни перестали использоваться по назначению. Уличные художники расписали их гигантскими муралами: в основном природа, цветы и женщины в различных ситуациях. Всегда беспроигрышные темы. Красиво.
Потом снова большой переход ради главной исторической достопримечательности Белграда: крепости Калемегдан. Крепость была построена в 1 веке римлянами, потом досталась в наследство византийцам, у которых крепость (и вместе с ней город) отжали средневековые венгры, которые отдали её в качестве свадебного подарка сербам, когда женили наследника престола на сербской принцессе. Затем всё сербское королевство захватили турки, они же и дали укреплению современное название: “кале мейдан” - “крепостная площадь”. Крепость, как и весь Белград, регулярно разрушалась до основания, но ввиду выгодного положения (в месте слияния Дуная и Савы) восстанавливалась снова.
В настоящее время крепостные стены в основном отстроены после 2-й мировой войны, когда фортификационного смысла в них уже не было. Только ради украшения города и как приманка для туристов. Отсюда, со 125-метровой высоты, открываются прекрасные виды на две главных реки Сербии: уже упомянутые Дунай и Саву.
Внутри крепости находятся интересные сувенирные магазинчики и военный музей, рядом с которым под открытым небом стоят пушки, танки и броневики.
От Калемегдана спускаемся прямо на набережную Савы, где припаркован сербский “крейсераврора” - монитор “Сава”. Мониторы - это модное в конце 19-го века направление в военном кораблестроении. Умные головы пришли к выводу, что огромные корабли, возвышающиеся над водной поверхностью, - это слишком привлекательная цель для артиллерии противника. Хорошо бы бо? льшую часть судна оставить под водой, а наверху оставить самый минимум - капитанскую рубку и пушки. Так появились мониторы. К началу 20-го века они в основном устарели, но ещё продолжали нести службу. Например, в австро-венгерской Дунайской флотилии. Одному из них, монитору “Бодрог” 26-го июля 1914 года было поручено совершить первые выстрелы в войне, о масштабах и смертоносности которой тогда ещё никто не догадывался. “Бодрог” обстрелял Белград, потом препятствовал переправе сербских войск через Саву… После окончания войны монитор передали молодому Королевству сербов, хорватов и словенцев, где его переименовали в “Саву”. “Сава” успела повоевать против германских и венгерских войск во 2-й мировой войне, была затоплена экипажем при отступлении югославской армии, поднята немцами в 1942 году, введена в состав хорватской Дунайской флотилии (Хорватия была союзником нацистов), повоевала ещё два года и снова была затоплена экипажем. В 1946 году безбожно устаревшую “Саву” достали снова и ввели во флот социалистической Югославии как учебное судно. Через двадцать лет окончательно отправили на пенсию и устроили на корабле музей. В отличие от питерского крейсера “Аврора” “Сава” - совсем небольшой кораблик, размером с прогулочный теплоход.
Теперь возвращаемся в исторический центр города. Посмотрели на резиденцию княгини Любицы, жены князя Михаила Обреновича. Интересного в этом “дворце” только то, что это одно из немногих сохранившихся зданий постройки первой половины 19 века. На вид - как усадьба помещика средней руки где-нибудь в российской глубинке.
Оттуда направляемся на улицу князя Михаила. Это центральная пешеходная торгово-туристическая улица. Брендовые бутики, торговые центры и рестораны. Улица пока ещё была украшена рождественско-новогодней тематикой.
Площадь Республики толком рассмотреть не удалось. Половина её была заставлена концертным оборудованием, закрывавшим вид на Национальный музей и конную статую князя Михаила. Вероятно, вчера было какое-то представление.
Путеводители рекомендуют посетить “белградский Монмартр” - квартал Скадарлия. Типа, романтика, булыжная мостовая, художественные граффити, обитель богемы… Но нас не впечатлило, в отличие от оригинального Монмартра. Заурядно и слишком простенько. Зато в Скадарлии мы зашли в ресторан национальной кухни “Завичай”. Я заказал чорбу, а жена - плескавицу. Чорба - это густой мясной и картофельный суп с добавлением паприки. Мне понравилось. Сто? ит около 5 евро.
А плескавица, к которой прилагался ещё и гарнир, - это плоская котлета, по вкусу напоминающая чевапчичи, что автоматически делает её вкусной. Сто? ит примерно 12 евро. Ещё евро стоил горячий хлеб в виде большой пышной лепёшки.
Насытившись и набравшись сил, идём “добивать” Белград.
Здание Скупщины (парламента Сербии). С фасада довольно симпатичное. Но самое интересное не в самом здании, а в скульптурных композициях у входа. Это две пары “человек и конь”. Казалось бы, что может быть невиннее и романтичнее? Но полет фантазии скульптора совершил уникальный кульбит. Кони стоят на задних ногах, а люди под ними. Один человек лицом к коню, второй - задом. Конские морды вздёрнуты вверх, а их рты как-то чересчур сладострастно раскрыты… Что хотел сказать автор? О чём думали архитекторы, устанавливая этот цирк с конями у правительственного здания европейского государства, имеющего, кстати, строгие православные традиции? ..
Последняя точка в этот день - собор святого Марка. Православные церкви в Сербии довольно существенно отличаются от своих российских сестёр. Скорее они продолжают византийскую традицию в архитектуре. Внешне это заключается в отсутствии “луковок” и двух-, а то и трёхцветном окрашивании. Часто такие храмы не сильно отличаются от католических.
Церковь святого Марка возвели в первой половине 20-го века как главный православный храм недавно возникшего балканского “тигра” - Королевства сербов, хорватов и словенцев. Это довольно высокое здание, около 60 метров, окрашенное в бежевые и рыжие тона. Снаружи оно красивее, чем внутри. Интерьер какой-то стандартный и скучный, хотя денег в украшение вбухали немало.
На этом наше знакомство с Белградом было в основном закончено.
Новый день - новая цель. Рано утром сели в автобус и вышли на центральном железнодорожном вокзале Белграда. Сегодня мы едем во второй по значимости город Сербии - Нови Сад. Расстояние между ними небольшое, поезд идёт всего лишь час, но разница во внешнем виде очень существенная. Дело в том, что Белград сначала долгое время был под османским господством, а затем стал южнославянским православным городом. Подавляющее число храмов там - соответственно православные. Иное дело - Нови Сад. Владычество Турции длилось там относительно немного. Значительную часть последних столетий Нови Сад находился под управлением Венгрии, Австрии и Австро-Венгрии. Более того, даже сейчас Нови Сад является столицей автономии Воеводина, в которой живёт венгерское меньшинство. В общем, архитектура старого города там схожа с венской и будапештской, а в религиозном плане в Нови Саде вообще полный космополитизм: в шаговой доступности друг от друга расположены православные, католические, греко-католические и иудаистские храмы…
Но поезд доехал только до пригорода Петроварадин. Наверно, чтобы заехать непосредственно в Нови Сад, надо было отправиться из другого белградского вокзала? Странно, что про это не сказала кассирша на вокзале. Ну, разберемся позже.
В Петроварадине тоже есть что посмотреть; возможно даже, это самое интересное вообще в Нови Саде и его окрестностях - большая местная крепость. Она была построена в 17 веке австрийцами для защиты от турок. В 18 веке австрийский полководец Евгений Савойский одержал тут одну из своих самых блестящих побед над османами. А в 1914 году в казематах крепости содержался под арестом австро-венгерский унтер-офицер Йосип Броз по обвинению в подстрекательстве к мятежу. Впрочем, обвинения не удалось доказать, а через 30 лет Йосип, присоединив к своей фамилии партизанскую кличку Тито, возглавил самую мощную балканскую державу Югославию. В Сараево и Белграде продаются магнитики с портретом Тито и шуточной подписью “Yugo Boss”.
Петроварадинская крепость сохранилась гораздо лучше белградской. Башни, бастионы, редуты - всё в превосходном состоянии. Но ещё лучше виды, открывающиеся с крепости на город и на Дунай с его мостами.
По одному из этих мостов мы переходим в Нови Сад.
К центру идём по пешеходной туристической улице Дунавска. Как всегда, здесь друг за другом тянутся сувенирные магазины, этнические лавки, рестораны и ларьки фастфуда. Попутно в соседних переулках посещаем бесконечные церкви: церковь Алмашка, храм святого Николая, церковь святого Георгия, костёл Петра и Павла… В голове уже всё перемешалось, и вспомнить, какая из них где находилась и чем отличалась от других, решительно невозможно.
В центре перекусили буреками и продолжили экскурсию. Подошли к синагоге, которая, вероятно, является самым большим и самым красивым снаружи храмом в Нови Саде. Хотелось заглянуть и внутрь, но уже стало привычным, что в европейские синагоги попасть практически невозможно. Скорее всего, для праздных гуляющих из соображений безопасности они почти всегда закрыты. И эта не исключение.
Наконец, подошли к последнему на сегодня пункту: площади Свободы (“трг Слободе”). Там стоят старинные здания, ратуша, статуи. Но настоящим украшением площади является католический Собор Девы Марии.
Всё, пора возвращаться домой. Отправляться мы решили с вокзала Нови Сада. Не поленились полчаса пилить туда, и были жестоко разочарованы: весь вокзал огорожен металлическими заграждениями и явно не показывал признаков жизни. Это был мой прокол! Конечно же, надо было помнить, что два или три месяца назад на вокзале обрушился козырёк, похоронив под собой дюжину людей. Однако как-то не ожидалось, что из-за этого закроют весь вокзал.
Но там продолжают останавливаться городские автобусы. Спрашиваем у одного из водителей, как нам добраться до Петроварадина. Он назвал нам номер нужного маршрута, и довольно скоро мы прибыли на вокзал и через час - в Белград.
На следующий день мы хотели выбраться куда-то на природу. Но оказалось, что вблизи Белграда почти нет красивых мест, до которых можно добраться на общественном транспорте, а турагентства, способные предложить организованные экскурсии, нам до сих пор не попались. Может, и нет их вовсе в такой неизбалованной туристами стране?
В общем, посоветовались с ChatGPT и решили в взобраться на гору Авала, самую высокую точку в окрестностях сербской столицы, с которой якобы открываются великолепные виды на город.
Отдельное спасибо автобусному сообщению в Белграде. В интернете очень легко подобрать маршрут с быстрыми пересадками, автобусы ходят часто, строго по расписанию и… совершенно бесплатны, как вы уже наверно запомнили.
Примерно час у нас ушёл, чтобы добраться от дома до удалённой окраины Белграда, откуда начиналось восхождение.
На остановке нас встретила свора местных дворняг в составе 7 морд. Встретили, как своих: хвосты отчаянно вертелись, радостный лай оглушал, и были даже попытки от избытка чувств поставить на нас передние лапы. Попытка была тактично (чтобы не огорчать встречающих), но решительно отвергнута. Впрочем, друзья человека нисколько не расстроились. Более того, оказалось, что они решили составить нам компанию на подъёме! Короче говоря, восхождение мы начали в составе многочисленной и шумной, как цыганский табор, группы.
Навигатор вёл нас наверх какими-то дичайшими козьими тропами, которыми вероятно уже давно никто не пользовался, настолько они были запущены. По дороге наша псарня то рассеивалась по зарослям, то собиралась снова. Постепенно всё же собачий энтузиазм улетучивался, рассеивались они всё чаще, а собирались всё реже, и лишь один пёс, рыжий и хромой, преданно добрался с нами до самой вершины.
Авала - гора невысокая, всего 511 метров над уровнем моря, а над окружающей равниной и вовсе метров двести. Тем более удивительны изменения в природе с подъёмом. Если изначально царил лиственный лес, полностью облетевший на зиму, а потому серый и скучный, то с высотой его сменили красивые хвойные деревья, сосны, ели и кипарисы. Более того, плюсовая температура внизу ушла наверху в небольшой минус. Небольшой, но достаточный для того, чтобы свежевыпавший снежок сказочно украсил эти ёлки.
Подъём, хотя и был достаточно крутой, но занял не так уж много времени, минут сорок. Мы прошли небольшой отель в стиле шале “Одмориште”, а оттуда до вершины совсем рукой подать. Ведёт на неё симпатичная каменная лестница, по обе стороны которой стоят те самые заснеженные ели.
На самой высокой точке горы находится очень красивый мемориал: памятник-мавзолей Неизвестному солдату. Выглядит он как небольшой античный храм. На высоком постаменте, состоящем из пяти ступеней (по числу столетий, проведённых сербами под турецким игом) стоит мавзолей, выстроенный из массивных блоков серо-чёрного камня габбро, покрытый треугольной крышей. Сквозной проход под крышей охраняют восемь кариатид, по четыре у каждого входа. Они олицетворяют восемь основных этнических групп Югославии: боснийка, словенка, сербка, черногорка и другие. Их лица имеют нейтральное выражение. Под полом мавзолея находится саркофаг с неизвестным солдатом, погибшим в Первой мировой войне. А вообще памятник посвящён всем южно-славянским солдатам, павшим в Балканских и Первой мировой войне. Построен в 1934 - 1938 годах на месте развалин древней сербской и турецкой крепости. За образец был взят мавзолей персидского царя Кира. Открыл мемориал сам югославский король Александр.
Выйдя из мавзолея, мы погуляли ещё по окружающей площадке, пытаясь высмотреть Белград. Но - никаких шансов. На вершине стоит плотнейший туман, из-за которого ничего не видно уже в ста метрах. Зато хорошо получилось снять ели в снегу и мавзолей. Уже потом, рассматривая фотографии, я обратил внимание, что те снимки в тумане выглядят как чёрно-белые. Как будто фотохудожник специально выбрал такой режим, да ещё и немного размыл (туманом) очертания мавзолея, чтобы придать ему более суровый и печальный вид, как на картине живописцев эпохи романтизма.
В общем, редко какие постройки из относительно недавней истории могут так тронуть, как эта. Причем я раньше об этом мемориале ничего не слышал.
Устав ходить по бездорожью, обратно мы решили спускаться по серпантину шоссе. Ненамного ниже вершины дорога привела нас к белградской телебашне. Построили её в шестидесятые годы. Высота 205 метров. Самая высокая постройка на Балканах. В отличие от многих других телебашень она меньше ассоциируется с иглой, а больше похожа на ракету. Вот только целиком нам увидеть её не удалось. Сначала из-за тумана мы могли видеть лишь основание (“оперение ракеты”). Мы уже пошли дальше, но что-то заставило нас напоследок оглянуться, и мы ахнули: порыв ветра разогнал клубы тумана, и буквально на секунды башня показалась в своей красе почти полностью.
Больше ничего интересного нам не попалось. Попалось кладбище с необычными могилами. Памятник для двоих супругов. Всё, как положено: фотографии, годы рождения… А вот год смерти только у одного. Второй, очевидно, ещё живёт.
Потом ещё долго топали пешком, пока не дошли до остановки, и потом уже довольно быстро доехали до дома.
В наш последний полный день в Белграде мы погуляли в основном без особых целей. Только в собор святого Саввы шли целенаправленно.
Это огромное сооружение. На Балканах вообще самый крупный храм. Строился вроде бы по образу и подобию Айя-Софии в Стамбуле, но на мой взгляд всё же не совсем на неё похож. Между тем он выше “Святой Софии” и обладает бо? льшим куполом.
Построили его на месте сожжения турками мощей святого Саввы, главного сербского святого епископа. Начали строить в 1935 году, но с началом Второй мировой войны строительство приостановили, а в социалистическое время и вовсе забросили. Так и стояли посреди города ветшающие стены, пока в конце 80-х власти не выделили снова средства на продолжение работ. И всё равно работы затянулись ещё надолго… Только покрытие стен и куполов мозаиками заняло шесть лет. Причём художники-мозайщики работали в основном на деньги Газпрома, который имеет большой бизнес в Сербии.
И вот в 2001 году храм открыли. Результат долгостроя поражает воображение. Обычно православные храмы на мой вкус скучноваты, но не этот. Просторный и очень светлый, он просто сияет отовсюду своими мозаиками и на удивление уместной обильной позолотой. А сколько там использовано натуральных поделочных камней в отделке!
Непрерывно транслируются негромкие песнопения, и тоже довольно приятные и совсем не тоскливые. Такой неназойливый фон…
На этом наше путешествие в основном завершилось. Утром следующего дня мы на автобусах с одной пересадкой легко добрались до аэропорта имени Николы Тесла, прошли пограничные процедуры и через почти два часа приземлились у нас, в аэропорту Карлсруэ - Баден-Баден.
Divas Balkā nu valstis bija nā kamie mū su aizrauš anā s ar ceļ ojumiem upuri: Bosnija un Hercegovina un Serbija. Abas valstis nav ļ oti populā ras tū ristu vidū ; Mē s nolē mā m tos apvienot vienā ekskursijā .
Viņ i sā ka no Bosnijas galvaspilsē tas - Sarajevas pilsē tā m. Eirowings lidmaš ī nas mū s pusotras stundas laikā piegā dā ja no Š tutgartes uz vietē jo lidostu. Tikai gadī jumā , ja mē s tur mainā m 20 eiro vietē jos zī mogos, lai mierī gi nokļ ū tu centrā . Vietē jā valū ta ir pilnī gi neuzkrī toš a, un š ķ ita, ka papī rs ir saplē sts no skolas piezī mju grā matiņ as ...Parasti kopumā ir tikai Kubas peso (kopumā ir zieds), un jau Indijas rū pijas sacenš as ar zī mogiem otrajā vietā . Tikmē r š ī ir diezgan dā rga nauda: 2 zī moli par 1 eiro. Protams, zī mols ir populā rs viltotā jiem.
Pie izejas no lidostas mū s sagaidī ja saulains laiks un relatī vs vē sums.
Pirms daž ā m dienā m salnas stā vē ja š eit un nokrita sniegs, bet tagad sniegputenis palika tikai vietā s, kur tī rī tā ji grā ba sniegu, bet peļ ķ e ir vairā k nekā pietiekami.
Lidostas vistuvā k vistuvā k ē kas arhitektū ra ir blā va kausiņ š ar tā s hrushchevs un brež neviem.
Piecpadsmit staigā š anas minū tē s ir apstā š anā s trolejbusa, kurai vajadzē tu mū s nogā dā t centrā . Viens no viņ iem aizgā ja tieš i mū su acu priekš ā , man bija jā gaida nā kamais. Kamē r viņ i stā vē ja, viņ i ieraudzī ja vietē jos iedzī votā jus. Ģ ē rbies ķ ī nieš u ziemas jakā s un lejā jakā s, uz biež i adī tu cepuru galvā m. Kaut kas lī dzī gs š im ziemā ir ģ ē rbies Krievijā , bet mums jau ir izdevies atš ķ irt no tik siltā m drē bē m.
Nā kamais trolejbuss nā ca 20 minū tē s. Biļ eti var iegā dā ties tieš i no vadī tā ja par 1.80 zī mogiem (90 eirocenters - ļ oti lē ti). Man š ķ ita, ka daudzi sarahi vienkā rš i ignorē ja cenu, bet mē s nekad neesam redzē juš i kontrolierus.
Pirms “centra” (es ņ emu š o vā rdu citā tu zī mē s, jo pilsē tas vē sturiskais centrs atrodas Austrumu nomalē ), mē s gandrī z stundu ilgi guvā m ilgi. Pirmkā rt, satiksmes sastrē gumi. Otrkā rt, pilsē ta ir “nosmē rē ta” gar savu Rivulet Milyatski, un lidosta atrodas tieš i rietumos.
Kad mē s ieradā mies finā lā , “TRG Austrija”, tas jau bija tumš s. Bet pirms dzī vokļ iem Konak 3 mums ir jā iet tikai trī s minū tes. Pie slē gtas mā jas ieejas tablo ar zvanu pogā m. Mums nav skaidrs, ko nospiest, jo nekas cits neatlika adresē pie budž inga. Viņ i nospieda pirmo, un gandrī z uzreiz saimniece mums atvē ra durvis. Izrā dā s, ka viņ ai piederē ja visa mā ja un pati tur dzī voja. Viņ a noveda mū s uz istabu pirmajā stā vā , ī si visu paskaidroja, parā dī ja, atstā ja atslē gas un aizgā ja pensijā .
Tā tad, mū su dzī vokļ i: divas istabas (viesistaba un guļ amistaba), kombinē ta vannas istaba, virtuve. Ļ oti plaš s. Dzī vei ir gandrī z viss nepiecieš amais, izņ emot to, ka mikroviļ ņ u krā snī nav.
Ledusskapī kaut kā du iemeslu dē ļ vā cu pudele.
Un svarī gi: ziemā dzī voklis labi sasilda, izmantojot elektriskos sildī tā jus. Es staigā ju ap dzī vokli nolaidī bā ; Ilgstoš as sajū tas ziemas vidū .
Viņ i demontē ja lietas, un tomē r ir par vē lu, devā s uz pilsē tu, maina vairā k naudas un pē rk kaut ko ē st.
Mū su dzī vokļ i atrodas ļ oti tuvu pilsē tas vē sturiskajam centram, kas galvenokā rt ir austrumu tirgus ar Balkā nu nokrā su. Tas ir pietiekami, lai š ķ ē rsotu š auras upes Milyatsk tiltu. Bazaā rā ir desmitiem, un varbū t simtiem stendu, kas pā rdod visiem, sā kot no noplū duš ajiem gariem lī dz turku un bosnieš u saldumiem un suvenī riem, Chevapchik, urbj un apmainī jā s ar metabolisma punktiem. Tajos esoš ie kursi daudz neatš ķ iras, bet, ja jū s mainā t lielu summu, ieteicams izprast kursu un ar to saistī to komisiju sarež ģ ī tī bu.
Kaut kur kaut kur ir komisija, bet kurss ir zemā ks ...kopumā ir vieglā k jautā t darbiniekam, ka es saņ emš u par n eiro vai dolā riem.
Ar lielveikaliem Bosnijā situā cija nav ī paš i laba. Lielā kā daļ a no tā , ko vietē jie iedzī votā ji sauc par lielveikaliem, faktiski ir ļ oti tuvu istabas, kas ir divu vai trī s istabu lielums pirmajos dzī vojamo ē ku stā vos. Tika gaidī tas reā las, plaš as tī kla institū cijas vienreiz vai divas reizes. Tas galvenokā rt ir Mercator un ar kā du AMKO posmu.
Produktu cenas ir aptuveni Eiropas lī menī . Kaut kas (vistas gaļ a, maizes ceptuve un raudzē tie piena produkti) ir lē tā ks, kaut kas (faktiski piens, š okolā de, reā las sulas nav nektā ri) dā rgā ki.
Kā “mē ģ inā jums” es paņ ē mu sev Balkā nu specialitā ti - Kaymak. Kazahstā nā Kaimaks ir gandrī z pilnī gs skā bā krē juma analogs, Padomju laikā , uz etiķ etē m veikalā viņ i divā s valodā s rakstī ja “Sour Cream/Kaymak”. Bet es jau apzinos, ka Balkā nu Kaimaks ir kaut kas cits.
Kopumā tā ir bieza dzeltenī ga masa ar taukainas krē juma garš u. Kaymaku ē d, smē rē jot maizi, bet jū s varat ē st tieš i tā pat ar karoti. Es uzskatu, ka tā ir starpposma saikne starp krē jumu un sviestu. Man tas personī gi patika.
Kopumā mē s vakariņ ojā m, un š ajā laikā beidzā s mū su pirmā diena Sarajevā . Pirms gulē tieš anas viņ i nedaudz karā jā s inhibē tajā internetā un noskatī jā s televizoru, kurā starp pieciem simtiem kanā lu ir divi krievu valodā runā još i kanā li: amerikā ņ u “tagadē jais laiks” un Ukrainas “brī vī ba”.
No rī ta mē s devā mies rū pī gi skatī ties pilsē tu. Pirmkā rt, viņ i uzkā pa uz zemu kalnu ziemeļ austrumu nomalē lī dz dzeltenajam bastionam. Es nezinu, kad tas bija dzeltens, un vai tas vispā r bija, bet tagad tā ir noā rdī ta parastā ķ ieģ eļ u struktū ra. Viņ š ilgu laiku nav pā rstā vē jis militā ro vē rtī bu, bet no bastiona tiek atklā ts lielisks skats uz visu pilsē tu.
Un pati pirmā lieta, kas tiek atvē rta, ir bezgalī gas kapsē tas visā Sarajevā.
Tikai neliela daļ a no viņ iem ir kapitā la oficiā li nekropoli. Lielā kā daļ a ir mazi desmit kapu apbedī jumi, kas izkaisī ti gar alejā m, bulvā riem un vienkā rš i mā ju pagalmos. Pē dē jā kara skumjais mantojums. Sarajevo ilgu laiku atradā s Serbijas armijas nepā rtrauktā lobī š anā , un Bo? Lielā kā daļ a miruš o ir parastie mierī gi cilvē ki. Nebija neviena, kas kapsē tā s organizē tu sē ru gā jienu, un tas bija bī stams, ar risku palielinā t lī ķ u skaitu. Tā pē c miruš ie tika apglabā ti gandrī z nā ves vietā , tā pat kā pirms pā ris gadiem Mariupolā . Un acī mredzot, ka stingru musulmaņ u noteikumu dē ļ , kas neļ ā va pā rkā pt miruš o mieru, pat pē c kara beigā m apbedī š ana netika pieļ auta, pā rvē rtoties par vietē jo funkciju, kurai tikai tū risti, bet ne pilsē tnieki pievē rš uzmanī bu uz.
Mē s ejam lejā no bastiona un dodamies uz Caravanserau Morich Khan.
Viņ i to uzcē la jau 16. gadsimtā , viņ š vairā kkā rt nodedzinā ja, bet atkal atveseļ ojā s un tā dā paš ā formā . Pē c viduslaiku standartiem viņ š bija grezns, bet tagad tā ir tikai bazā ra tipa ē ka ar paklā ju veikalu un jebkuru austrumu nevē lamo tū ristiem. Ja es pieskaros “austrumu parautu tū ristiem”, es pieminē š u, ka visinteresantā kie vietē jo amatnieku produkti ir vara piederumi un monē tas. Viņ u raž oš anā saraeā ni sasniedza noteiktus augstumus, un viņ u vara ē dieni ir diezgan skaisti un autentiski. Tas ir praktiski tikai mū sdienu dzī vē .
Nā kamais punkts ir Jē zus Svē tā s sirds katoļ u katedrā le. Tas, protams, tika uzcelts Austrijas okupā cijas laikā.19. gadsimta beigā s neiromaniskā stilā . Bosnijas katoļ u galvenais templis. Rietumu Ziemassvē tki jau ir pagā juš i, bet ap templi palika svē tku rotā jums, jo š odien ir 7. janvā ris, tas ir.
Jū s nevarat spē lē t ar viņ iem ruleti, bet dodieties un iegā dā jieties “Sukha Meso” lielveikalā , viss ir kā rtī bā ar cenu zī mē m.
Tā lā k mums ir salī dzinoš i ilga pā reja uz Awaz Twist torni. Eiropas galvaspilsē tā , iespē jams, tas nav lielā kais debesskrā pis. Bet jā patur prā tā , ka, pirmkā rt, Sarajevo atrodas seismiski aktī vā zonā , un, otrkā rt, Bosnija ir diezgan slikta valsts, kas vē l nav pilnī bā atgā jusies no brutā la kara sekā m (daudzas mā jas joprojā m ir redzamas no lodē m un lodes un lodes joprojā m ir redzamas. Tā tad principā bū vniecī ba diezgan diezgan 40 stā vu 172 metru debesskrā pis, visticamā k, bija goda jautā jums, nevis praktiska nepiecieš amī ba.
Pē c debesskrā pja, kas jau atrodas pakā jē , mē s atgriež amies Milyatski ielejā . Mē s ejam garā m Nacionā lajam muzejam, ē kas Dienvidslā vijas Neo -Empire stilā . Maz ticams, ka š ajā muzejā mē s atradī sim kaut ko oriģ inā lu, aiz muguras aiz muguras vairā kiem labā kajiem muzejiem pasaulē.
Mē s pat nemē ģ inā sim viņ am tē rē t laiku.
Labā k ir doties uz nā kamajā m atrakcijā m - Festina tiltu. Tilts ir mazs, tikai 38 metri, bet oriģ inā ls: centrā tas veido cilpu, it kā gā jē jam bū tu jā iet otrā di, lai nokļ ū tu otrajā pusē . Ļ oti Instagram vieta.
Un visbeidzot pē dē jais punkts, un atkal tilts, latī ņ u valodā . Viņ š ir vai nu vecā kais Sarajevā , vai arī viens no. Un tā bū tu viņ a vienī gā priekš rocī ba, ja ne traģ ē dijai, kas notika š eit. 1914. gada vasarā Austrijas troņ a Franca Ferdinands mantinieks brauca pa tiltu atvē rtu automaš ī nu. Kad viņ š jau bija sasniedzis citu krastu, pē kš ņ i tika dzirdē ti š ā vieni un arhibī skaps, un tajā paš ā laikā tika nogalinā ta viņ a sieva. Tika noš auts serbu nacionā lists Gavrila. Jā atzī mē , ka viņ š bija izcils.
Š o gadu pistoles nebija tā lu no to pā rsteidzoš ajā m ī paš ī bā m no mū sdienu snaiperu š autenē m, tač u viņ am izdevā s nogalinā t divus cilvē kus kustī gā automaš ī nā trī sdesmit metru attā lumā daž ā s sekundē s. Princips tika nekavē joties sagrā bts un notiesā ts uz mū ž a ieslodzī jumu, kur viņ š drī z nomira no tuberkulozes. Un bā reņ u Austrija-Ungā rija izvirzī ja Serbiju ar smagu ultimā tu desmit punktos. Serbija pieņ ē ma gandrī z visus no tiem, izņ emot vienu, visnumā rā ko: “Lai ļ autu sabiedriskajiem pakalpojumiem Austroungā rijas impē rijai, lai pā rtrauktu jebkā das anti-austrieš u aktivitā tes, lai strā dā tu Serbijā. ” Un tad sā kā s pasaules karš , kas nekad nav bijis sliktā ks par to, kas lī dz tam ...
Serbija, kaut arī tā vispirms bija pilnī bā okupē ta, bet saskaņ ā ar kara rezultā tiem ieguva uzvarē tā ju nometni.
Principa miruš ais terorists Gavrils tika iecelts par Serbijas varoni, un par godu viņ am latī ņ u tilts tika pā rdē vē ts. Tā viņ š stā vē ja ar principa tiltu, lī dz sabruka Dienvidslā vija, un jaunā s Bosnijas varas iestā des atdeva oriģ inā lo vā rdu uz tilta.
Tagad blakus š ai vietai atrodas Sarajevo 1878-1918 muzejs (tas ir, laiks, kad pilsē ta bija Austrijas okupā cijas pakļ autī bā ). Kā ju pē das tika pieš ķ irtas uz sienas uz ietves: š auš anas laikā bija principa princips.
Tikmē r mē s jau staigā jā m savu apetī ti un nolē mā m pusdienot ar vietē jiem ē dieniem. Mē s iegā jā m Chevapchikny “Kastel”. Faktiski papildus Chevapchichi tur nekas vairā k nebija. Mē s izdarī jā m pasū tī jumu divā m vidē jā m porcijā m, katra apmē ram pieci eiro. Mē s negaidī ti gaidī jā m ilgu laiku, apmē ram divdesmit minū tes. Es pat devos pā rbaudī t, vai mē s esam aizmirsuš i par mums, bet es ieskrē ju viesmī lī , kurš nesa mū su pasū tī jumu.
Š is restorā ns specializē jas Chevapchichi Banya-Lukski.
Es nezinu, vai tas ir atspoguļ ots garš as ī paš ī bā s, bet prezentā cijas forma noteikti nebija standartnakts: starp divā m karstas svaigi samazinā tas maizes kū kā m bija astoņ as smarž ī gas, sulī gas Chevapchich - tī ri gaļ as “desas”, kas bija garš otas ar a Ī paš ais Balkā nu garš vielu komplekts. Un blakus sasmalcinā tā sī pola slaidam. Pat tagad, no vienas atmiņ as, manas siekalas plū da. Un kā tad bija garš ī gi! . .
...Nā kamajā dienā mē s nolē mā m apmeklē t vietē jo dabisko pievilcī bu: pā rnesumkā rbas ū denskritumu, otrais augstums Eiropā (pirmais ir Norvē ģ ijā ).
Nav tik viegli nokļ ū t pie viņ a. Pirmkā rt, pē c pusi pilsē tas jums jā atrodas Supeka pieturā , no kurienes autobuss 69 aizbrauc uz Nakorevo ciematu. Viņ š staigā apmē ram ik pē c pusstundas (precī zs grafiks ir aiz autovadī tā ja kajī tes un internetā ). Nav ilgi jā iet uz ciematu, apmē ram pusstundu, bet gandrī z visu laiku kalnā.
No ciemata jums vajadzē tu iet pa š oseju apmē ram stundu, atkal augš up, pirms ceļ a zariņ a, kas ved tieš i uz ū denskritumu. Pē c filiā les notiek aizraujoš a pastaiga gar stā vo kalnu nogā zi gar š auru eju. Tagad uz augš u un uz leju. Pusotru stundu. Daž ā s vietā s saskaras ļ oti gleznainas klintis un treš ā lī meņ a ū denskritumi. Ap dvē seli. Tas ir, tas ir ī sts, pusotra stunda un tikpat daudz atpakaļ - un mē s nesatikā m nevienu cilvē ku!
Kad mē s, jau diezgan noguruš i, beidzot nonā cā m pie punkta, mū s apbalvoja ar lielisku skatu: ū denskritums patieš ā m priecā jas. Un tā nav plā na ū dens straume, kā tas biež i notiek ar ū denskritumiem, bet gan jaudī ga straume, kas velk gaisa masas lī dzi un izceļ as zemā k, veidojot diezgan spē cī gu vē ju, kaut arī nedaudz mierī gs valda nedaudz tā lā k. Krī toš ais ū dens rada smagu troksni, un aerosola veido kaut ko lī dzī gu miglai.
Vasarā bū tu iespē jams stā vē t zem aerosola tieš ajā ū denskrituma tuvumā , jo tur tika uzcelts ī paš s tilts, bet ziemā izredzes atrasties zem ledus ū dens š ķ iet nepievilcī ga.
Nogurums ir aizmirsts, mē s apbrī nojam apbrī nu par š o skaistumu, fotogrā fiju un fotografē jam videoklipu. Baudī ja pietiekami daudz skaisto, beidzot apgriezieties un dodieties atpakaļ . Tagad man rodas domas, ka mums joprojā m bija ļ oti paveicies ar laika apstā kļ iem. Ceļ š gar kalniem daž reiz ir gandrī z pilnī bā pā rklā ts ar neizbraucamiem sniegputeņ iem, tā pē c man bija jā iet tikai pē das blakus pē dē jiem divdesmit centimetriem, kas palika lī dz stā vam nogā zei. Sniegpulksteņ u paliekas, kuras mē s redzē jā m Sarajevā , norā dī ja, ka pirms daž ā m dienā m bija smags sniegputenis, kas nozī mē , ka š is ceļ š bija pilnī bā pā rklā ts ar sniegu.
Beigu beigā s es teikš u, ka tū risti, kas š eit bija iepriekš , atzī mē ja, ka, ja jū s neejat no š osejas uz ceļ u, bū s nedaudz vieglā k nokļ ū t ū denskritumā , bet jū s atradī sities tā augš daļ ā Punkts. Tomē r skats no apakš as ir daudz skaistā ks.
Nā kamajā dienā mē s gatavojā mies doties uz Mostar. Sā kotnē ji ar vilcienu, jo internets teica, ka vilcieni iet uz priekš u un atpakaļ katru stundu, un laiks uz ceļ a ir tikai divas stundas. Bet, kad runa bija par noteiktu laika izvē li, pē kš ņ i izrā dī jā s, ka nesaprotama iemesla dē ļ gandrī z visi vilcieni uz tiltu tika atcelti; Tur bija viena vakara vilciens un no rī ta atpakaļ . Ja tieš i pretē ji, tad mē s mums bū tu piemē roti. Un tā - man bija jā atsakā s no brauciena pa dzelzceļ u un jā sazinā s ar autobusu marš rutiem. Autobusi arī dodas biež i, bet iet nedaudz ilgā k, divarpus stundas.
Izlidoš ana no centrā lā s autoostas, kas atrodas blakus dzelzceļ a stacijai. Mē s tur nā kam ļ oti iepriekš . Mē s pē rkam biļ etes “turp un atpakaļ ”.
Biļ ete ir nesaprotams vī tne no skaidras naudas lentes, trī sdesmit centimetriem, sagriež vairā kā s daļ ā s. Daļ as ir savstarpē ji saistī tas tikai ar nelielu nepamatotu teritoriju, kas nā kamajā s stundā s izraisī ja satraukumu par tā s integritā ti. Principā vietas tiek norā dī tas uz biļ eti, bet, nolaiž oties, diriģ ents teica, ka visi var apsē sties tur, kur vē las. Un viņ a noplē sa pusi giricland. Starp citu, bailes par vī tņ u integritā ti tika pamatotas, un lī dz brī dim, kad nolaiž oties atpakaļ lidojumā , viens no manas biļ etes atliekā m nokrita, bet, paldies Dievam, tas neliedza man atgriezties Apvidū
Beidzot visi apsē dā s, un autobuss sā kā s. Gandrī z stundu viņ š spē lē ja gar Saraeva korķ i, apstā joties pie katra pī lā ra un paņ emot jaunus ceļ otā jus. Un tad viņ š ielauzā s piepilsē tas atklā tajā s telpā s.
Ceļ vež i ir krā soti kā “viena no burvī gā kajā m ē kā m pilsē tā ” vienā cilvē kā vienā cilvē kā , bet to tieš ā m nav viegli uzzinā t. Zemā mā ja ir pilnī bā paslē pta aiz akmens sienas, bet mē s nevarē jā m iekļ ū t iekš ā .
Tieš i uz slaveno tiltu atrodas blakus vecajai tirdzniecī bai un tū ristam Bazaram Kuyunzhiluk. Tas ir pilnī bā saglabā jis savu austrumu atmosfē ru, tā ir ļ oti gleznaina. Mazie veikali piedā vā daudz vietē jo amatnieku darbu: sā kot no nacionā lajā m drē bē m un rotaslietā m no dā rgmetā liem lī dz vara kafijas komplektiem. Viņ u vidū uzplaukst Chevapchikny un Burechny. Vienā no tā m mē s sev pasū tī jā m Burek - gaļ u (bū tī bā Cheburek) un biezpienu. Abi ir diezgan garš ī gi. Lē nā m ejot, vadot Bureks, slavenais Mostarsky tilts parā dī jā s visā viņ u krā š ņ umā . Tas dzī vo daudz glī tā ks un elegantā ks nekā jebkurā attē lā : garš un kupris.
Bosnijas kara laikā pirms trī sdesmit gadiem viņ š tika iznī cinā ts lobī š anas laikā , bet miera nodibinā š anā tas tika pā rbū vē ts Eiropas valstu ziedojumos. Un tagad viņ š diezgan pelnī ti vilina tū ristu pū ļ us. Mums ir jā izsaka cieņ a vietē jā m varas iestā dē m. Viņ i neveidoja pilsē tas vē sturisko centru ar novodels, pilnī bā saglabā jot š ī s vietas viduslaiku auru. Tā tad tagad, tā pat kā iepriekš , veco akmens tiltu pā r Emerald Nerevy tiek kronē ts ar tiltu, Hercegovinas pē rli.
Vasarā vietē jie jaunieš i š eit organizē pievilcī bu tū ristiem: viņ i lec no tilta uz upi. Un ziemā viņ i nelec ...es nezinu, kā pē c ...
Starp citu, mani vienmē r interesē ja, kur pati Hercegovina atrodas Bosnijā un Hercegovinā . Un tikai tiltā es to uzzinā ju š eit un apkā rt. Un pat lielveikalos uz somā m ar kaymaku viņ i lepni raksta: “Made in Herzegovina”.
Bet kopumā Hercegovinā , neskatoties uz vairā k vai mazā k musulmaņ u tiltu, iedzī votā ji galvenokā rt ir horvā tu, katoļ u.
Mē s š ķ ē rsojā m Nerevī ta tiltu un tuvojā mies citam tiltam, greizs. Tas ir stingri samazinā ts galvenā s pilsē tas tilta eksemplā rs un savieno Radobes straumes krastus. It kā aizstā jot lielo, ja tas ir pilns ar tū ristiem, un jums joprojā m ir jā uzņ em fotogrā fija Instagram.
Pē c tam mums joprojā m ir vē l viena iedoma apmeklē š anai: snaipera tornis. Sā kotnē ji Sociā listiskajā laikā tā bija garlaicī ga biroja ē ka. Bet kara laikā viņ u izvē lē jā s snaiperi, jo tas bija nedaudz augstā ks par citiem, un apkā rtni varē ja kontrolē t no tā . Bet ienaidnieks reakcijā pakļ ā va torni artilē rijas lobī š anai. Iznī cinā š ana bija ļ oti nopietna, un pē c kara viņ i nolē ma neatjaunot mā ju, bet vienkā rš i pamestu.
Bet tagad viņ u izvē lē jā s ielu mā kslinieki, kuri ar grafiti pā rklā ja sienas. Tie, kas redz š os zī mē jumus, raksta, ka tiem ir mā kslinieciska vē rtī ba. Bet, tā kā staigā š ana pa nobrieduš o ē ku bija nedroš a, varas iestā des viņ u aizsargā ja un aizliedza apmeklē jumus. Lī dz pē dē jam ceļ vež i rakstī ja, ka no ž oga torņ a aizmugures tika izgatavots krā na lips un iekļ ū š ana iekš pusē nav grū ti. Bet mē s, apejot visu mā ju, neatradā m vismazā ko slotu, caur kuru mē s varē tu iziet cauri.
Tā pē c tas ir neuzkrī toš s, mē s atgriež amies atpakaļ .
Tiltā , tā pat kā Sarajevā , ir daudz ielu kapu. Nu, varbū t nedaudz mazā k. Karš š eit arī sagā dā ja daudz nepatikš anas.
Ejot blakus vienai mazai moš ejai, es nolē mu paskatī ties iekš ā . Tas ir ziņ kā rī gi, kā tur ir ...glī ts š ā da moš eja, salabota ...un iekš pusē ...Bē rnu iekš ienē viņ i spē lē ja futbolu apmē ram desmit gadus! Es nezinu, varbū t š ie ir Mulla un viņ u draugu bē rni?
Viņ i nedaudz apmulsinā ja, kad viņ š ieraudzī ja ā rzemnieku savā “mač ā ”. Bet viņ i pieklā jī gi sveica, jautā ja, no kurienes es nā cu, un pē c tam delikā ti atkā pā s malā , kad es noņ ē mu tempļ a rotā jumu.
Ceļ š uz autoostu atkal gulē ja garā m lielajai Karajozbegas moš ejai. Tagad lū gš ana jau ir beigusies, moš eja ir pilnī bā iznī cinā jusi. Es mierī gi ienā cu (protams, noņ ē mu kurpes) un nofotografē ju. Nekas ī paš s, pieticī gs, kaut arī nav ž ē lastī bas, dekorē š ana.
Mē s ieradā mies autoostā neilgi pirms izlidoš anas. Kad autovadī tā js atvē ra durvis un sā ka palaist pasaž ierus, pē kš ņ i izrā dī jā s, ka biļ ete, izrā dā s, joprojā m nebija pietiekami, lai ieņ emtu vietu autobusā . Vadī tā js pieprasī ja noteiktu “drukā š anu”. Un zī mogu varē ja iegū t tikai kasē , lai iegū tu papildu, kaut arī nelielu maksu (kaut ko eiro pasū tī jumu). Ļ oti dī vaina, vienkā rš i smieklī ga sistē ma!
Bet viss izdevā s labi, mē s ieņ ē mā m vietas (lai arī ne labā kie) un devā mies atpakaļ atpakaļ gaitā . Un pē c tam no spaiņ a lija lietus! Kā da svē tī ba mums izdevā s pastaigā ties pa pilsē tu labos laika apstā kļ os.
Viņ i atgriezā s Sarajevo jau tumsā .
Ceturtā un pē dē jā diena Sarajevā pavadī ja salī dzinoš i atvieglotu. Mē s staigā jā m pa vecajā m ielā m, atlikuš os zī molus pavadī jā m visā m muļ ķ ī bā m ...
Bet vai daudzi atceras, ka Sarajevo ir 1984. gada ziemas olimpisko spē ļ u galvaspilsē ta? Es ļ oti labi atceros. Š ajos gados, š o spē ļ u laikā , visa valsts iestrē ga televizoros. Mē s noskatī jā mies visu pē c kā rtas: hokejs, biatlons, daiļ slidoš ana ...Tā tad, nevis bagā ts ar Bosnijas pasaules mē roga vē sturiskajiem notikumiem, joprojā m kultivē š o olimpisko spē ļ u tē mu.
Tur un tur, uz ielā m ir olimpiskie gredzeni, apmeklē jot pamestu Bobsley marš rutu, pieder populā riem tū ristu marš rutiem, un Olimpiā des Talisman - Vilku kubs - tiek atkā rtots uz magnē tiem, apļ iem, vimpeļ iem un dekoratī vā m š ķ ī vjiem. Viens no š ā diem vuchko, kas izgatavots no vadiem ar LED spuldzē m, stā vē ja Alta iepirkš anā s centra tirdzniecī bas centrā ; Naktī s, uz viņ a fona, ir labi uzņ emties selfiju.
Nā kamajā dienā mē s aizgā jā m no Sarajevo. Mē s divus mē neš us iegā dā jā mies autobusu biļ etes uz Belgradu internetā par aptuveni 60 eiro par diviem. Man š ķ iet, ka tas uz vietas bū tu lē tā ks, tač u pastā vē ja risks palikt bez biļ etes.
Autobusi dodas uz Belgradu no citas stacijas, kas atrodas Serbijas Republikā . Nevajadzē tu sajaukt Serbijas Republiku ar Serbijas Republiku. Otrais ir neatkarī gs stā voklis, kurā mē s š odien ejam. Un pirmā ir Federā lā Republika Bosnijas un Hercegovina š tatā.
Kad pasaule tika nodibinā ta NATO spiedienā valstī , iedzī votā jiem tika dota iespē ja izvē lē ties, kurā autonomijā viņ i vē las dzī vot (jo neviens negribē ja lī dzā spastā vē t vienā stā voklī ). Horvā ti un musulmaņ i/Bosniki izvē lē jā s Bosnijas un Hercegovinas vispā rē jo federā ciju, un Bosnijas serbi izvē lē jā s izveidot savu serbu Republiku. Bet nepatikš anas ir: tā s divas daļ as, ziemeļ u un dienvidu daļ as, izrā dī jā s atvienojuš ā s lielā s federā cijas teritorija. Lai atrisinā tu situā ciju, viens rajons š aurā kajā vietā starp divā m RS daļ ā m tika pasludinā ts par ī paš u “brhko rajonu” (ar pilsē tas nosaukumu apgabalā ) starptautiskā s administrā cijas pakļ autī bā . Tagad rajona priekš galā ir amerikā nis. Tagad serbi no vienas viņ u autonomijas daļ as var droš i pā riet uz otru, apejot ienī sto federā ciju.
Sarajeva dienvidu daļ a ir daļ a no Serbijas Republikas, un tur atrodas tur atrodas "starps" ("Vostochny") ar autobusiem uz Belgradu.
Tas pats trolejbuss, uz kura mē s ieradā mies no lidostas, gandrī z sasniedz staciju. Gandrī z - tā pē c, ka viņ š neaicina RS teritoriju, un mē s staigā jam pa pē dē jiem 200 metriem. Starp valsts daļ ā m nav robež as. Nosacī tā s lī nijas š ķ ē rsoš ana, kas tiek veikta tikai kartē , var bū t absolū ti bez problē mā m. Neskatoties uz to, robež a palika, un tā ir labi jū tama, kad pametat federā ciju un atrodaties republikā . Pirmkā rt, pē kš ņ i latī ņ u valodas zī mes gandrī z pilnī bā pazuda. Kirilicas valda š eit. Otrkā rt, nav redzams neviens nacionā lais Bosnijas karogs (dzeltens trī sstū ris uz zila fona un vairā kas dzeltenas zvaigznes). Tikai RS reklā mkarogs, atkā rtojot Serbijas š tata karogu, kā viņ i saka, sajaukš anas pakā pei: sarkani-zilā baltā krā sā . Treš kā rt, pazuda moš ejas, no kurā m Sarajevo ir ļ oti daudz.
Mē s pā rā k daudz iepriekš ieradā mies autoostā , tā pē c mums bija apmē ram stunda, lai staigā tu pa apkā rtni. Viņ i paskatī jā s uz pareizticī go baznī cu, netā lu no tā ir pieminekļ i serbiem, kas š ajā karā nogalinā ti. Grafiti tajā paš ā mā jā : “Serbija ir tē vs, Krievija - mā te! "(T. i. , saskaņ ā ar rakstiskā versiju Serbijai" ir "Krievija ??? )
Mē s atgriež amies autoostā . Biļ etes, protams, tika nopirktas no mums, bet tilta dī vainā pieredze rada zinā mas baž as: vai viņ i š eit kaut ko nemaksā s? Aizdomas pastiprinā jā s, kad pamanī jā m, ka cilvē ki tuvojas skaidrajam galdam, parā da daž us papī ra gabalus (iespē jams, biļ eš u izdrukas) un veic samaksu. Mē s vē rsā mies pie loga un jautā jā m, vai mū su biļ ete ir pietiekama. Protams, nē ! Kasiere saka, ka par katru biļ eti jums joprojā m ir jā maksā vienam zī molam. Mums vairs nebija zī molu. Mē s jautā jam, vai ir iespē jams samaksā t eiro? Jā , jū s varat, arī.1 eiro.
Pē c kū rorta viņ i sā ka strauji samazinā ties, un drī z vien ainavas dramatiski mainī jā s. Sniega pē das nebija, visur zā le, saule spī d. Mē s braucā m lī dz gleznainajai Drin upei. Tas ir pietiekami plaš s. Tā ir dabiska robež a starp Bosniju un Serbiju. Mē s ilgu laiku braucā m gar upi, lī dz Drins š ķ ē rsoja graudaugu pilsē tā , bet tajā paš ā laikā valsts robež a.
Liekas, ka viņ i tikai pā rvarē ja lī niju, kuru cilvē ki izgudroja kartē , bet patiesī bā viss mainī jā s uzreiz “ā rzemē s”. Kalnu un mež u pē das nebija, un apkā rt bija cieti lauki, lauki, lauki un daž reiz starp rū pniecī bas zonas laukiem. Teiksim vienkā rš i, ka nebija tik interesanti iziet cauri Serbijai kā Bosnijā .
Mē s ieradā mies Belgradā pat nedaudz agrā k, nekā vajadzē tu. Viņ i nedaudz nokrita autoostā , meklē jot labos ratiņ us uz pilsē tas centru. Jauks bonuss: no 1. janvā ra sabiedriskais transports Belgradā visiem ir kļ uvis par brī vu.
Tā tad pilsē tas varas iestā des vē las pā rcelt cilvē kus uz autobusiem, trolejbusiem un tramvajiem, izkraut satiksmi un uzlabot ekoloģ iju. Jā atzī mē , ka ar pē dē jo Belgradas nopietnā s problē mā s: pilsē ta ir viena no videi draudzī gā kajā m Eiropā . Bet tagad š ī ir pirmā pilsē ta ar vairā k nekā pusmiljona iedzī votā ju skaitu un bezmaksas sabiedrisko transportu.
Vairā kas dienas, kas pavadī tas Belgradā , parā dī ja, ka tajā esoš ā pilsē tu transporta sistē ma ir ļ oti ē rta. Automaš ī nas staigā viens pē c otra, skaidri pē c grafika, kas katrā pieturā tiek parā dī ts uz tablo. Jū s varat ā tri un vienkā rš i nokļ ū t jebkurā apgabalā . Un tagad arī bez maksas.
Divdesmit minū tē s mē s sasniedzā m Gundulich bulvā ri, kur atradā s mū su dzī vokļ i. Uz vietas nebija mā jsaimnieces (mē s ieradā mies agrā k, nekā gaidī ts), mums steidzami bija jā meklē iesaiņ ots internets uz ielas un jā sazinā s ar viņ u.
Mū su vā cu "Lidl". Pā rsteidzoš i, ka Serbijā “Lidles” vē lreiz nekā mū su standarta. Bet galvenais ir tas, ka, kā vienmē r, Lidla ir laba izvē le un saprā tī gas cenas. Mē s pē rkam un atgriež amies mā jā s vakariņ ā s un gulē jam.
No rī ta mē s devā mies pā rbaudī t pilsē tu.
Sā kumā mē s devā mies uz tā lajiem pilsē tas ziemeļ u nomalē m tieš i uz Donavas krastu lī dz pamestajiem tvertņ u torņ iem. Iepriekš tur tika glabā ti graudi, bet pē c tam graudi beidzā s vai peles tika audzē tas, bet torņ i pā rstā ja izmantot paredzē tajam mē rķ im. Ielu mā kslinieki tos gleznoja ar milzu sienas gleznojumiem: galvenokā rt daba, ziedi un sievietes daž ā dā s situā cijā s. Vienmē r uzvariet -win tē mas. Skaisti.
Tad atkal notiek liela pā reja Belgradas galvenā s vē sturiskā s pievilcī bas dē ļ : Kaleydan cietoksnis.
Romieš iem cietoksni uzcē la 1. gadsimtā , pē c tam mantoja bizantieš us, kuriem cietoksnis (un lī dz ar to bija pilsē ta) izspieda viduslaiku ungā ri, kuri to kā zu dā vanu pasniedza serbiem, kad viņ i apprecē jā s ar mantinieku uz Serbijas princesi. Tad turki sagū stī ja visu Serbijas valstī bu, viņ i arī deva moderno vā rdu: “Kale Meydan” - “Fortress Square”. Cietoksnis, tā pat kā visa Belgrada, regulā ri iznī cinā ja uz pamatni, bet labvē lī gā s pozī cijas dē ļ (Donavas un Sava saplū š anas laikā ) tas tika atjaunots vē lreiz.
Paš laik cietokš ņ a sienas galvenokā rt tiek pā rbū vē tas pē c 2. pasaules kara, kad tajā s vairs nebija nocietinā juma nozī mes. Tikai pilsē tas dekorē š anas labad un kā tū ristu ē sma. No š ejienes, sā kot no 125 metru augstuma, tiek atvē rti skaistu skatu uz divā m galvenajā m Serbijas upē m: jau pieminē tais Donava un Sava.
Cietokš ņ a iekš pusē ir interesanti suvenī ru veikali un militā rais muzejs, blakus tam brī vā dabā ir pistoles, tvertnes un bruņ umaš ī nas.
No Kaleydan mē s nolaiž amies tieš i uz Sava krastmalu, kur ir novietots Serbijas “kreiseris” - Sava monitors. Monitori ir moderns virziens militā rā kuģ u bū vē.19. gadsimta beigā s. Gudras galvas nonā ca pie secinā juma, ka milzī gi kuģ i, kas strauji aug virs ū dens virsmas, ir pā rā k pievilcī gs mē rķ is ienaidnieka artilē rijai. Vai tas bū tu labi? Atstā jiet visvairā k minimumu, atstā jiet minimā lo - kapteiņ a kajī ti un ieroč us. Tā tad monitori parā dī jā s. Lī dz 20. gadsimta sā kumam viņ i lielā koties bija novecojuš i, bet joprojā m turpinā ja kalpot. Piemē ram, Austroungā rijas Donavas flotilā . Vienam no viņ iem, “jautrajam” monitoram 1914. gada 26. jū lijā , tika uzdots veikt pirmos š ā vienus karā , par kura mē rogu un nā vi neviens vē l nebija uzminē jis.
Dā mas, prinč a Mihaila Obrenovič a sievas, apskatī ja princeses dzī vesvietu. Interesanti š ajā “pilī ” tikai tas, ka š ī ir viena no nedaudzajā m izdzī vojuš ajā m ē kā m 19. gadsimta pirmā s puses celtniecī bā . Pē c izskata - tā pat kā vidē jā s rokas zemes ī paš nieka ī paš ums kaut kur Krievijas Outback.
No turienes mē s dodamies uz prinč a Maikla ielu. Š ī ir centrā lā gā jē ju tirdzniecī ba un tū ristu iela. Zī molu veikaliņ i, iepirkš anā s centri un restorā ni. Iela joprojā m bija izrotā ta ar Ziemassvē tku jaunā gada tē mu.
Republikas teritoriju ī sti nevarē ja apsvē rt. Puse no tā piespieda koncertu aprī kojumam, kas slē dza Nacionā lā muzeja un prinč a Mihaila zirgu statujas skatu. Droš i vien vakar bija kā da ideja.
Ceļ vedis iesaka apmeklē t Belgradas Montmartres - Scarlia ceturksni.
Tā pat kā romantika, bruģ akmens tilts, Art grafiti, Bohē mijas mā jvieta ...bet atš ķ irī bā no oriģ inā lā s Montmartres mē s nebijā m pā rsteigti. Tas ir parasts un pā rā k vienkā rš s. Bet skadā ros mē s devā mies uz nacionā lā s virtuves “Hang” restorā nu. Es pasū tī ju chorbu, un mana sieva ir pelē jums. Chorba ir bieza gaļ as un kartupeļ u zupa ar papriku. Man tas patika. Simts? Tas apmē ram 5 eiro.
Un pelē jums, kas arī bija piestiprinā ts pie sā nu ē diena, ir plakana kotlete, kurai garš a atgā dina Chevapchichi, kas automā tiski padara to garš ī gu. Simts? Tas ir aptuveni 12 eiro. Eiro joprojā m bija karstas maizes vē rts lielas sulī gas kū kas veidā .
Piesā tinot un iegū stot spē ku, mē s ejam uz “pabeigt” Belgradu.
Pirkta -Out ē ka (Serbijas parlaments). Fasā de ir diezgan glī ta. Bet visinteresantā kais nav paš ā ē kā , bet gan skulpturā lajā s kompozī cijā s pie ieejas. Š ie ir divi “Cilvē ka un zirga” pā ri. Š ķ iet, ka tas varē tu bū t nevainī gā ks un romantiskā ks?
Bet tē lnieka fantā zijas lidojums padarī ja par unikā lu Somersault. Zirgi atrodas uz pakaļ kā jā m, un cilvē ki atrodas zem tā m. Viens cilvē ks, kas vē rsts pret zirgu, otrais - atpakaļ . Zirgu purvas ir augš upvē rstas, un viņ u mutes ir kaut kā pā rā k juteklī gi atvē rtas ...Ko autors gribē ja pateikt? Ko domā ja arhitekti, uzstā dot š o cirku ar zirgiem netā lu no Eiropas valsts valdī bas ē kas, kurai, starp citu, ir stingras pareizticī go tradī cijas? . .
Pē dē jais punkts š ajā dienā ir Svē tā Marka katedrā le. Pareizticī go baznī cas Serbijā diezgan ievē rojami atš ķ iras no viņ u Krievijas mā sā m. Drī zā k viņ i turpina bizantieš u tradī cijas arhitektū rā . Ā rē ji tas sastā v no “sī polu” un divu vai pat trī s krā su krā soš anas neesamī bas. Biež i vien š ā di tempļ i ļ oti neatš ķ iras no katoļ u.
Sv Š ī ir diezgan augsta ē ka, apmē ram 60 metri, krā soti smilš krā sā un sarkanos toņ os. Ā rā tas ir skaistā ks nekā iekš pusē . Interjers ir kaut kā ds standarts un garlaicī gs, lai gan dekorē š anai bija daudz naudas.
Š ajā sakarā mū su iepazī š anā s ar Belgradu galvenokā rt tika pabeigta.
Jauna diena ir jauns mē rķ is. Agri no rī ta mē s nokļ uvā m autobusā un izgā jā m Belgradas centrā lā dzelzceļ a stacijā . Š odien mē s ejam otrajā svarī gā kajā Serbijas pilsē tā - Novy skumjā . Attā lums starp tiem ir mazs, vilciens iet tikai stundu, bet izskata atš ķ irī ba ir ļ oti nozī mī ga. Fakts ir tā ds, ka Belgrada vispirms ilgu laiku atradā s Osmaņ u kundzī bā un pē c tam kļ uva par dienvidu slā vu pareizticī go pilsē tu. Pā rliecinoš ais tempļ u skaits, kas tur ir attiecī gi ortodoksā lie. Vē l viena lieta ir Novy dā rzs.
To 17. gadsimtā uzcē la austrieš i, lai aizsargā tu pret turkiem. 18. gadsimtā austrieš u komandieris Evgenijs Savojs š eit uzvarē ja vienu no savā m izcilā kajā m uzvarā m pā r osmaņ iem. Un 1914. gadā cietokš ņ a kasemā tiem, kas tika arestē ti Austroungā rijas neiesaistī tajam virsniekam Josipam Brozam par apsū dzī bā m par mudinā š anu uz sacelš anos. Tomē r apsū dzī bas nevarē ja pierā dī t, un pē c 30 gadiem Josip, pievienojot partizā nu segvā rdu Tito savam uzvā rdam, visspē cī gā ko Balkā nu spē ku vadī ja Dienvidslā vijai. Sarajevā un Belgradā tiek pā rdoti magnē ti ar Tito un komiksa paraksta “Yugo Boss” portretu.
Petrovaradin cietoksnis tika saglabā ts daudz labā k nekā Belgrade. Torņ i, bastioni, redoubts - visi lieliskā stā voklī . Bet vē l labā k, skati, kas atveras no cietokš ņ a uz pilsē tu un uz Donavu ar tā tiltiem.
Vienā no š iem tiltiem mē s ejam uz Novosti dā rzu.
Mē s ejam uz centru gar gā jē ju tū ristu ielu Dunavsk.
Kā vienmē r, š eit š eit stiepjas suvenī ru veikali, etniskie veikali, restorā ni un ā trā s ē dinā š anas stendi. Pa ceļ am kaimiņ u alejā s mē s apmeklē jam bezgalī gā s baznī cas: Almashkas baznī cu, Sv. Nikolaja baznī cu, Svē tā Dž ordž a baznī cu, Pē tera baznī cu un Pā vilu ...viss jau bija sajaukts galvā un Atcerē ties, kurš no tiem bija un kā tas atš ķ iras no citiem, ir izlē mī gi neiespē jami.
Centrā viņ iem bija kausts un turpinā ja ekskursiju. Mē s vē rsā mies pie sinagogas, kas, iespē jams, ir lielā kais un skaistā kais templis no ā rpuses Novy Sad. Es gribē ju paskatī ties iekš ā , bet jau ir kļ uvis pazī stams, ka gandrī z neiespē jami iekļ ū t Eiropas sinagogā s. Visticamā k, ka dī kstā ves staigā š anai droš ī bas apsvē rumu dē ļ tie gandrī z vienmē r ir slē gti. Un š is nav izņ ē mums.
Visbeidzot, mē s vē rsā mies pie pē dē jā s š odienas: Brī vī bas laukuma (“TRG slobode”). Ir vecas ē kas, rā tsnams, statujas.
Bet reā lā apgabala dekorē š ana ir Jaunavas Marijas katoļ u katedrā le.
Tas ir, ir pienā cis laiks atgriezties mā jā s. Mē s nolē mā m doties no Novyard dā rza stacijas. Viņ i nebija pā rā k slinki, lai tur redzē tu pusstundu, un bija než ē lī gi vī luš ies: visa stacija bija nož ogota ar metā la ž ogiem un skaidri neuzrā dī ja dzī vī bas pazī mes. Tā bija mana punkcija! Protams, bija jā atceras, ka pirms diviem vai trim mē neš iem stacijā sabruka trumpis, apglabā jot duci cilvē ku zem viņ a. Tomē r kaut kā netika gaidī ts, ka visa stacija tiks slē gta tā pē c.
Bet pilsē tas autobusi turpina apstā ties. Mē s jautā jam vienam no autovadī tā jiem, kā nokļ ū t Petrovaradī nā . Viņ š mums piezvanī ja uz pareizā marš ruta skaitu, un diezgan drī z mē s ieradā mies stacijā un stundu vē lā k Belgradā .
Nā kamajā dienā mē s gribē jā m izkļ ū t no dabas.
Bet izrā dī jā s, ka netā lu no Belgradas gandrī z nav skaistas vietas, kuras varē tu sasniegt sabiedriskais transports, un ceļ ojumu aģ entū ras, kas varē tu piedā vā t organizē tas ekskursijas, vē l nav saskā ruš ā s. Varbū t viņ i nemaz nav tā dā valstī , kas tū ristiem nav neparasta?
Kopumā mē s konsultē jā mies ar Chatgpt un nolē mā m kā pt kalnā Alal, kas ir augstā kais punkts Serbijas galvaspilsē tas tuvumā , no kura it kā tiek atvē rti lieliski skats uz pilsē tu.
Ī paš s paldies autobusa ziņ ojumam Belgradā . Internetā ir ļ oti viegli izvē lē ties marš rutu ar ā triem pā rsū tī š anu, autobusiem biež i, stingri pē c grafika un ...ir pilnī gi bez maksas, kā jū s, iespē jams, jau atcerē jā ties.
Apmē ram stundu mē s aizbraucā m nokļ ū t no mā jas uz belgradas attā lajiem nomaliem, no kurienes sā kā s pacelš anā s.
Apstā š anā s mū s sagaidī ja ar vietē jo mongreļ u paciņ u, kas satur 7 sejas.
Viņ i tikā s kā savē jie: astes bija izmisī gi raustī tas, priecī gas rieš anas apdullinā tas, un pat bija mē ģ inā jumi mums novietot priekš ē jā s ķ epas no liekā m jū tā m. Mē ģ inā jums bija taktisks (lai neapmierinā tu tos, kuri satiekas), bet stingri noraidī ja. Tomē r cilvē ka draugi nepavisam nebija sajukumā . Turklā t izrā dī jā s, ka viņ i nolē ma mū s padarī t par uzņ ē muma pieaugumu! Ī sā k sakot, mē s sā kā m pacelš anos kā lielas un trokš ņ ainas grupas daļ a, piemē ram, č igā nu nometne.
Navigators mū s veda augš stā vā pa daž iem mež onī gā kajiem kazas ceļ iem, kurus neviens, iespē jams, ilgu laiku to neizmantoja, viņ i tika tik atstā ti novā rtā . Pa ceļ am mū su psarny tika izkliedē ta caur biezokni, pē c tam atkal sapulcē jā s. Pakā peniski, neskatoties uz to, suņ u entuziasms pazuda, viņ i arvien biež ā k izklī da un pulcē jā s arvien mazā k, un tikai viens suns - sarkans un klibs, veltī ts mū s lī dz paš am virsotnei.
Alala - kalns ir zems, tikai 511 metri virs jū ras lī meņ a un divsimt metru virs apkā rtē jā lī dzenuma. Vairā k pā rsteidzoš ā kas izmaiņ as dabā ar pieaugumu. Ja sā kotnē ji valdī ja lapu koku mež s, pilnī bā lidojot apkā rt ziemai un tā pē c pelē ks un garlaicī gs, tad to aizstā ja skaisti skujkoku koki, priedes, ē da un cipreses. Turklā t zemā k esoš ā plus temperatū ra nelielā mī nusā gā ja augš stā vā . Mazs, bet pietiekams, lai pastiprinā tu svaigi iekarotā s sniega bumbiņ as, lai rotā tu š ī s Ziemassvē tku eglī tes.
Pacelš anā s, kaut arī tas bija diezgan straujš , bet nepaņ ē ma tik daudz laika, č etrdesmit minū tes. Mē s gā jā m cauri nelielai viesnī cai “Odmorishta” Chalet stilā , un no turienes lī dz augš ai ir pilnī gi akmens metiens. No tā ved glī tas akmens kā pnes, no kurā m abā s pusē s ir viena un tā pati sniegotā egle.
Kalna augstā kajā punktā ir ļ oti skaists memoriā ls: piemineklis muzols nezinā mam karavī ram. Tas izskatā s kā mazs senais templis.
Uz augsta pjedestā la, kas sastā v no pieciem posmiem (saskaņ ā ar gadsimtu skaitu, ko serbi iztē rē juš i zem Turcijas jū ga), ir mauzolejs, kas bū vē ts no masī viem pelē kbalta akmens blokiem, kas pā rklā ts ar trī sstū rveida jumtu. Caur caurbraukš anu zem jumta sargā astoņ i caryatids, č etri pie katras ieejas. Viņ i personificē astoņ as galvenā s Dienvidslā vijas etniskā s grupas: Bosniyka, Slovenca, Serbka, Melnkalne un citi. Viņ u sejā m ir neitrā la izteiksme. Zem mauzoleja grī das atrodas sarkofā gs ar nezinā mu karavī ru, kurš nomira Pirmajā pasaules karā . Kopumā piemineklis ir veltī ts visiem Dienvidu slā vu karavī riem, kuri nokrita Balkā nos un Pirmajā pasaules karā . Celts 1934. - 1938. gadā seno serbu un turku cietokš ņ a drupas vietā . Persijas karaļ a Kira mauzolejs tika uztverts par paraugu. Memoriā lu atvē ra Dienvidslā vijas karalis Aleksandrs.
Atstā jot mauzoleju, mē s joprojā m gā jā m pa apkā rtē jo vietu, cenš oties meklē t Belgradu.
Bet - nav iespē ju. Augš pusē ir blī va migla, kuras dē ļ nekas nav redzams jau simts metru attā lumā . Bet bija labi noņ emt egli sniegā un mauzolejā . Vē lā k, apskatot fotoattē lus, es pamanī ju, ka š ie miglas attē li izskatā s kā melnbalti. It kā fotogrā fs ī paš i izvē lē tos š o rež ī mu, un pat nedaudz izplū dis (migla) mauzoleja kontū ras, lai iegū tu viņ am smagā ku un skumju izskatu, kā tas ir romantisma laikmeta gleznotā ju attē lā .
Kopumā reti kad salī dzinoš i nesena stā sta ē kas var pieskarties š ā dam. Turklā t es iepriekš neko nebiju dzirdē jis par š o memoriā lu.
Apnicis staigā t ā rpus ceļ a, mē s nolē mā m iet pa š osejas serpentī nu. Nav daudz zem augš daļ as, ceļ š mū s noveda pie Belgradas TV torņ a. Viņ i to uzcē la seš desmitajos gados. 205 metru augstums. Augstā kā ē ka Balkā nos.
Balkā ni parasti ir lielā kais templis. Likā s, ka tas ir uzbū vē ts Ayia-Sofia tē lā un lī dzī bā Stambulā , bet, manuprā t, tas joprojā m nav gluž i lī dzī gs tam. Tikmē r viņ š ir virs “Svē tā s Sofijas” un piemī t bo? zaudē tā ja kupols.
Viņ i to uzcē la Burning vietā pa Sv. Savvas relikviju, galvenā serbu svē tā bī skapa relikviju turkiem. Viņ i sā ka bū vē t 1935. gadā , bet lī dz Otrā pasaules kara uzliesmojumam viņ i apturē ja celtniecī bu, un sociā listiskajos laikos viņ i pilnī bā pameta. Tā tad pilsē tas vidū maksts sienas stā vē ja, lī dz 80. gadu beigā s varas iestā des atkal pieš ķ ī ra lī dzekļ us turpinā š anai. Un tomē r darbs, kas ilgu laiku vilkā s ...tikai sienu un kupolu pā rklā jums seš us gadus notika ar mozaī kas. Turklā t ķ ē ves mā kslinieki galvenokā rt strā dā ja Gazprom naudas, kurai ir liels bizness Serbijā .
Un 2001. gadā tika atvē rts templis. Ilgstoš as konstrukcijas rezultā ts ir pā rsteidzoš s. Parasti pareizticī gie tempļ i ir garlaicī gi manai gaumei, bet ne š is.
Plaš s un ļ oti spilgts, viņ š vienkā rš i spī d no visur, ar savā m mozaī kā m un pā rsteidzoš i piemē rotu bagā tī gu apzeltī š anu. Un cik dabisko amatnieku tur izmanto dekorā cijā !
Klusā s dziedā jumi tiek nepā rtraukti pā rraidī ti, kā arī diezgan patī kami un nepavisam nav drū mi. Tā ds neuzbā zī gs fons ...
Mū su ceļ ojums galvenokā rt beidzā s ar to. Nā kamā s dienas rī tā mē s viegli sasniedzā m Nikola Tesla lidostu autobusos ar vienu transplantā tu, devā mies pie robež as procedū rā m un pē c gandrī z divā m stundā m nolaidā mies Karlsuhe -baden -Baden lidostā .
